ЕГЭ сдают все, но пока к нему почти никто не готов

Андрей учится в 11-м классе, он — типичный гуманитарий: любит языки и литературу, увлекается историей. Собирается поступать в Московский государственный лингвистический университет — бывший иняз имени Мориса Тореза. Андрей заканчивает английскую спецшколу, бывал в Англии и Штатах, три года учил язык с репетитором и уверен, что раньше поступил бы в иняз без проблем. А теперь — ЕГЭ. А точнее — пресловутая математика. Андрею очень страшно. С двойкой ему просто не выдадут школьный аттестат. Какой тут иняз?

В российском образовании произошла революция: в этом году все российские выпускники будут сдавать единый государственный экзамен. 26 мая школьники начнут сдавать тесты. Сопротивление реформе было огромным. Школьники, родители, преподаватели — в панике. Одиннадцатиклассник Андрей просто выражает общее мнение.

Раньше Андрей — с теми же знаниями — спокойно мог бы рассчитывать, что его школьная учительница двойку ему не поставит и аттестат он получит. А остальное — его дело. Теперь же он один на один с бездушной машиной, проверяющей тесты. И не знает математики. Разумеется, он боится. Это основная причина общественного протеста против ЕГЭ. Только что портал работников образования Zavuch.info провел опрос: 97% участников опроса — родители и учителя — утверждают, что ЕГЭ бесполезен и совершенно не отражает реального уровня знаний учеников.

Во-первых, вообще-то нет ничего зазорного в том, чтобы знать математику хотя бы на тройку. Во-вторых, у Андрея и миллионов других школьников и их родителей есть иллюзия, что главное — это сдать школьные экзамены. Раньше это было просто, а теперь — большая проблема.

СДАЛ — И СВОБОДЕН

На самом деле главное — поступить в вуз. И с этим у Андрея и его сверстников раньше были большие проблемы. При поступлении в тот же иняз очевидное преимущество было у тех, кого к вступительным экзаменам готовили преподаватели из этого вуза. И так было везде. Любой абитуриент со стороны вступал в неравную конкуренцию с теми, у кого есть связи в нужном ему вузе. Смысл ЕГЭ в том, что он решает эту проблему. Школьнику из Саратова все-таки легче выучить на тройку математику, чем искать знакомых в столичном вузе.

ЕГЭ — это система тестов как по гуманитарным, так и по точным предметам. Для школьного аттестата достаточно сдать два обязательных экзамена — по русскому языку и математике. Сдал — и свободен. Хочешь идти в вуз — сдавай другие ЕГЭ, те, которые требует это учебное заведение. Вузы выбирают из девяти дисциплин по своему профилю. В теории одиннадцатиклассник может сдать все девять ЕГЭ и отправить результаты во все институты на любую специальность.

Например, чтобы учиться на историка, надо будет сдать еще историю, а иногда иностранный язык. То есть те же предметы, которые раньше надо было сдавать на вступительных экзаменах. Запад живет по этой схеме давно: сдаешь экзамен в школе, получаешь баллы и выбираешь себе вуз по способностям. Собственно, в России ЕГЭ и вводят в рамках присоединения к университетской Болонской конвенции, унифицирующей системы образования развитых стран.

Преимущества, казалось бы, очевидны. ЕГЭ демократичнее и объективнее традиционных экзаменов — у всех равные возможности. Запад, когда переходил на систему тестов, решал проблему доступа к образованию. То же самое происходит сегодня в России. Но не все так просто.

СВОИ В ЛИФТЕ

Многие вузовские преподаватели считают, что с введением ЕГЭ отбирать студентов им стало сложнее. «Невозможно оценить уровень знаний абитуриента только на уровне единого экзамена», — уверен Леонид Филиппович (фамилию просит не называть), доцент кафедры русской литературы одного из московских гуманитарных вузов. Раньше, говорит он, можно было просто увидеть, что студент талантлив, даже если он отвечал не на все вопросы. «В начале 90-х годов к нам поступала девушка, которая предложила совершенно неожиданную трактовку романа Чернышевского «Что делать?», — рассказывает Леонид Филиппович. — Теперь она уже кандидат наук и сама преподает. Думаю, что по ЕГЭ больше двойки она бы не получила».

Действительно, устный экзамен дает возможность не только получить взятку — сразу в конверте или как плату за репетиторство, — но и приглядеться к будущему студенту. И на Западе престижные вузы сделали так, чтобы у них эта возможность была. Университет — это не только образование. Это социальный лифт, и лифтеры быстро научились отбирать правильных пассажиров. В лучшие американские университеты вас могут не взять без объяснения причин даже с очень хорошими оценками. Понятно, почему это происходит: абитуриентов много, а хороший вуз не резиновый. Он изобретает дополнительные фильтры — конечно, такие, чтобы брать своих.

С этими же проблемами уже столкнулось элитарное образование в России. В прошлом году на мехмат МГУ принимали по результатам ЕГЭ — тоже в порядке эксперимента. Из 400 поступивших абитуриентов после первой же сессии отчислили 70 человек. До введения ЕГЭ отчисляли не больше 30, говорит завуч по научной работе физико-математической школы №2 Александр Ковальджи. В Сорбонне, например, похожий механизм. «Студентов принимают по записи, — отмечает Александр Адамский, директор института «Эврика». — Все желающие могут поступить — а потом тех, кто не способен учиться, отсеют».

24 российских вуза уже выторговали себе право вводить дополнительные экзамены. Разумеется, это удар по самой идее равных возможностей. Например, МГИМО, известный тем, что там мало случайных людей, ввел устный экзамен по иностранному языку почти на всех факультетах. В МГУ на мехмате теперь дополнительно — еще раз — сдают математику, на искусствоведческом отделении истфака — устное собеседование, на журфаке — творческий конкурс и т. д.

СОБРАТЬ НА ЕГЭ

В той же Америке подготовка к тестам превратилась в отрасль народного хозяйства. Репетиторство поставлено на поток, и тем, кто богаче, поступить проще. По данным Высшей школы экономики, в России в этом году каждый пятый школьный учитель занялся репетиторством. Спрос огромный. Во Всероссийском фонде образования подсчитали, что для того, чтобы как следует подготовиться к ЕГЭ по трем-четырем предметам, выпускникам нужно потратить как минимум 150 000-250 000 рублей.

«Услуги репетиторов сейчас стоят заоблачных денег, — рассказывает Ирина Филатова, мама Лизы, выпускницы московской школы. — 800 рублей за урок — это считается невероятно дешево. Большинство преподавателей берут по 1000-2000 за 45-минутное занятие, а чтобы поступить в вуз, моей дочери нужно сдать четыре ЕГЭ». В результате на Лизиных репетиторов Филатовы тратят около 30 000 рублей в месяц.

Где-то убыло — значит, где-то прибавится. Министр образования Андрей Фурсенко утверждает, что с помощью ЕГЭ удастся победить коррупцию. Но сам ЕГЭ вряд ли получится освободить от коррупции. «Достаточно вспомнить, например, что в прошлом году результаты ЕГЭ по русскому языку в Дагестане были в три раза выше, чем в целом по стране», — рассказывает президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. Вузовская коррупция переходит на школьный уровень, говорят наблюдатели.

Более того, есть мнение, что коррупция вырастет. Еще несколько лет назад конкурс на престижные специальности в вузах достигал 15-20 человек на место. Но сейчас Россия падает в демографическую яму. Конкурс снижается, в каких-то вузах, прежде всего в технических, его уже нет. «Будь все по-прежнему, преподавателям вузов никто бы не стал давать взятки, — рассказывает Комков. — ЕГЭ же фактически реанимирует коррупцию и институт репетиторства».

Воодушевились мошенники. Рособрнадзор недавно предупредил выпускников, что в интернете масса предложений купить результаты ЕГЭ. Всего за 7000-10 000 рублей. В черном списке Рособрнадзора уже около 90 сайтов, предлагающих сомнительные услуги.

ПОРА УЧИТЬ МАТЕМАТИКУ

Противники ЕГЭ кладут на стол еще одну карту: экзамен одинаковый для всех, а учат-то всех по-разному — в России нет единого стандарта образования. Старые советские нормативы не действуют, а новых так и не придумали. В разных регионах преподают по разным учебникам и программам. «Получается, что выпускники с совершенно разной подготовкой должны сдавать одинаковый экзамен и оценивается он по единой шкале», — возмущается Сергей Комков.

Эксперты опасаются, что в этом году многие школьники просто останутся без аттестата. Основания для беспокойства есть. К ЕГЭ готовились несколько лет в экспериментальном режиме, и из года в год результаты были приблизительно одинаковые: до четверти школьников просто не могут сдать пресловутую математику. В прошлом году единый экзамен еще не был обязательным, и Рособрнадзор пошел детям навстречу. По русскому и математике действовало правило «плюс один»: тем, кто получил двойку, все равно ставили тройку и выдавали аттестат.

В этом году никаких поблажек не будет. «По нашим оценкам, двойку по ЕГЭ получат порядка 10-12% выпускников, — продолжает жаловаться Комков. — А это 100 000-120 000 ребят».

«Идея отличная — исполнение подкачало», — говорит Елена Ивановна, учительница одной из московских школ. Она преподает английский и зарубежную литературу, несколько лет прожила в США, ее дочь окончила школу в Нью-Йорке. «Мы попытались скопировать западную систему, но так это не работает, — уверена учительница. — Раз уж мы хотим встроиться, нужно менять сам учебный процесс». Особенно по гуманитарным предметам: на Западе дают четкие знания, объясняет Елена Ивановна, в России последние 50 лет в школе учат самостоятельно думать.

Елена Ивановна считает, что западная система во многом лучше, ведь не все дети любят книги и не всем интересно рассуждать о полифонии в романах Достоевского: «Для интересующихся должны быть факультативы. Но вы сначала измените систему обучения, а уж потом вводите свои тесты!» Александр Адамский из «Эврики» тоже в целом поддерживает ЕГЭ, но тоже с оговоркой, что сами задания нам надо серьезно усовершенствовать.

Ирина Шарова, консультант риэлторской конторы, 29 мая провожает на экзамен свою дочь Катю. Последние полгода она лично ежедневно натаскивала девочку по математике и химии: читала учебники, сама решала задания, объясняла. «Классная руководительница на родительском собрании только разводила руками, — рассказывает она. — Мол, в нашей школе нет человека, который мог бы нормально подготовить учеников к ЕГЭ, выкручивайтесь сами». Катя собирается поступать на химфак. В ее школе вообще нет учителя химии.

ОПРОС: Нужно ли отменить ЕГЭ?

Related posts