Власть
Такое впечатление, что Путин чуть отстранился от дел. Не выступает с громкими заявлениями, не объявляет кампаний по спасению от кризиса или по борьбе с коррупцией, авралов вроде никаких нет. Еще совсем недавно он ведь громко боролся и с кризисом, и с коррупцией, а на встрече с руководством «Единой России» призывал, обращаясь к правоохранительным органам: «Не надо бояться ничего». И вот несколько недель как поутих и остыл. Видимо, мудро решил: «Пусть Медведев распинается, на него же и вина ляжет, и рейтинг пусть у Медведева упадет, если все будет не так, как обещано». Если он так решил действительно, то это самое лучшее, что можно еще придумать. «Пусть президент и распинается и за все отвечает, а я посижу да погляжу» — отличная позиция.
Медведев, напротив, несколько ободрился последние недели. Важным, старательным голосом провинциального школьного учителя вещает он нам банальность за банальностью, старательно делая ударения и нажимы на фразы. Впрочем, спичрайтер у него плох совсем — ничего не запоминается из звонких, пустых, тщательно артикулированных фраз. В интервью испанским журналистам взял да и ляпнул, что радикальная оппозиция «орет» где ей вздумается, а вот на Красной площади, дескать, ей, оппозиции, совсем не место. Я иногда прихожу на Красную площадь с приезжими «гостями столицы», показываю им итальянскую крепость Кремль. Когда соберусь туда в следующий раз, сообщу журналистам, вместе и проверим, место ли мне на Красной площади: ведь я и есть самая что ни на есть радикальная оппозиция.
Если бы господин Медведев был не закомплексованный ставленник злого господина Путина, то я бы в тот следующий раз пригласил бы его в кафе в ГУМе — там есть такое место — на чашку чая. Ничего обидного для него в таком приглашении не вижу: я ведь не последний человек в моей стране, многие признают меня, как написал один журнал на мое 65-летие, «ВПЗР» — «Великим писателем земли русской». Посидели бы с чаем, я бы на него не «орал», я вообще орать не умею; надеюсь, и он бы на меня голос не повышал. За чай я не позволил бы ему заплатить. Поговорили бы минут сорок. Я бы понял, кто он такой, может, он страдающий и несчастный, а он бы понял, что я мужик умный. Ну охрана бы и его, и моя понервничала бы, это да. Зато какой Медведеву прок был бы от встречи с запрещенным руководителем запрещенной партии!!! На всякий случай приглашаю, мне любая дата подходит, что последние числа марта, что первые числа апреля. Прямые контакты — лучший способ понять друг друга.
Лужков, мэр столицы нашей Родины, также притих. Как перед бурей. Уже не грозится ни нам, грешным, то есть оппозиционерам, ни Украине, никаких переустройств не предлагает. Кстати, в том, что касается выборов губернаторов, я с ним однозначно согласен. Так же как и с проектом отвода части сибирских рек. Вряд ли Лужков согласен с моим проектом переноса столицы нашей Родины в Сибирь, в район где-то возле Омска. Такой проект в одночасье превратит Москву в заброшенную бедную каменную деревню. Но что делать, три столетия назад она уже становилась полузаброшенной деревней, когда столицу перенесли к Неве.
За Лужкова теперь грозится некто генерал Суходольский, которого я никогда не видел. Он уже несколько раз перед Днями несогласных запугивал общество, угрожая то «жесткостью», то «жестокостью», то обеими вместе. В последний раз 12 марта, как и 31 января, как и 14 декабря, оппозиция все же сумела выступить в городе в назначенный день. Так что превентивное рыгание генерала не помогло в поимке и избиении граждан, вышедших на мирные акции протеста, гарантированные гражданам статьей 31 Конституции РФ. 12 марта задержали лишь 12 граждан, большая часть из них — журналисты. Повторяю для милиции: несогласные с милицией не воюют. Мы вообще пока не воюем, мы ненасильственным путем отстаиваем свои гражданские права. Но мы непременно начнем воевать, если правительство станет в нас стрелять.
На самом деле большая тревога висит в воздухе. Многие чувствуют смутное время. А все правильно, страна хочет нового курса, люди устали бояться государства. Пора уходить, господа, на выход. Увы, на места их уже нацелились другие господа.
Оппозиция
У меня с начала марта «закрыли» в тюрьмы десяток товарищей (трое в Москве, два в Комсомольске-на-Амуре, еще несколько уехали из залов судов в лагеря). А либеральная оппозиция уже выставила три списка предполагаемых пост-путинско-медведевских правительств. Подавляющее большинство фигурантов в этих списках, разумеется, либералы. Вспоминается крылатая ленинская фраза: «Пока пролетариат умирает на баррикадах за свободу, буржуазия крадется к власти».
Высмеять списки проще пареной репы, многие «назначения» вызывают гомерический хохот, да не стану себе врагов плодить. Скажу только: в эпоху кризиса либерального капитализма массы граждан, которых и сами либералы видят как многосоттысячную смерчеподобную лавину, смывающую Путина/Медведева, не дадут вам посадить себя, любимых, в министерские кресла. У лидеров либералов был шанс в широкой коалиции спрятаться за спины нацболов, патриотов и левых и пройти с ними к власти. Накричавшись наших лозунгов («Нам нужна другая Россия!», к примеру: старый нацбольский клич, появившийся после выхода одноименной моей книги), либералы поверили, что могут обойтись без нас, если станут кричать наши лозунги. Но они забыли о своем внешнем виде: буржуазная физиономия (Немцов, Милов и далее по списку), «орущая» (если из словаря Медведева) о социальной справедливости, — «неправдоподобка». Просто невозможно поверить, что с вашим глянцевым загаром южных морей вы, господа сытые, искренни… Вообще-то, заметьте, уединившись в «Солидарность», буржуазия начала делить власть, еще до того, как зверь Медведь убит. На одну шкуру — три списка!
Чтобы что-нибудь предложить, «Яблоко», уже очень гнилое, предложило (Митрохин огласил, но автор гениального проект г-н Явлинский) государству и обществу сурово карать тюремным заключением тех, кто отрицает преступления сталинизма и большевизма. Этот проект — чистейшей воды маразм. Вышучивая его, следует объявить конкурс на дополнения к закону Явлинского-Митрохина. Например: десять лет заключения за отрицание преступления Кира и Камбиза или египетских фараонов. Бороться с полицейской властью «Яблоку» боязно, выходить на улицы — страшно, отсюда и маразм крепчает. Впрочем, в противоположном лагере не лучше: кажется, г-н Белов предложил назначить мэром Грозного полковника Буданова. А кто назначит, не сказал. В «Правом деле» тоже не остались в стороне: г-н Надеждин предложил перезахоронить прах Сталина в городе Гори. Это и есть маразм, а вовсе не тот случай, когда ты ищешь очки, позабыв, что они у тебя на носу. Ну, конечно, я понимаю, не будем суровы, довели людей, не запрещены только маразм и дуракаваляние.
Народ
О мой народ! Я знаю, что обращаться к тебе старомодно. Последние годы мне всё твердят, что тебя нет. Вообще нет, перестал быть. Что ты давно разделился на группы населения, объединенные лишь иногда общими интересами, а чаще конфликтующие. А кого я тогда вижу утром бегущим к метро целыми потоками? На работу, пока она есть, гори она огнем, слава Богу, она есть… Кто эти замерзшие девушки, мрачные юноши, суровый средний возраст? С другой стороны, мне также свистят в уши эксперты, и аналитики, и милиционеры, и президент, и премьер: «Оппозиции нет! У нас есть маргиналы, оппозиции нет! Ее нет, нет!» А кого я хороню на морозных кладбищах страны, кого привозят в автозаках из тюрем в залы судов? А сам я кто, если не оппозиция?
Не верю я ни экспертам, ни аналитикам, ни президентам, ни лидерам либералов. Я верю себе. Я заявил 4 марта 2009 года о своем намерении участвовать в президентских выборах 2012 года в качестве кандидата в президенты РФ. Я надеюсь на тебя, мой народ, и на тебя, оппозиция. Успешно покажем им, что мы есть. Я не хотел, видит Бог, и не собирался быть лидером, три года подряд я предоставлял лидерство другим лицам, я и мои сторонники готовы были идти вместе с ними, за ними. Но три года истекли, и поскольку никто не вышел вперед, не идет впереди, все поджали хвосты, пойду я. Потому что в наступлении необходимо, чтобы впереди шел лидер.
Я знаю, что бросаю вызов. Я знаю, что будет адски тяжело. Говорят, что у меня мало шансов. Но у меня никогда не было шансов. Идите за мной, я выведу вас к победе.
