Осмыслить миграцию умом
Никакие искусственные границы и политическая воля не могут остановить объективные процессы глобализации. В мировой экономике, основанной на свободе движения капиталов и товаров, столь же естественной является свобода передвижения рабочей силы. Закрытые границы прямо противоречат аксиомам капитализма.
И пока в развивающихся странах численность населения растёт быстрее, чем внутренний рынок труда, создавая избыточное демографическое давление, отток населения из них будет неизбежен. И значит, любые ограничения легальной миграции со стороны стран-реципиентов (предельные квоты, временные ограничения, требования к уровню доходов и знанию языка) будут с лихвой компенсированы потоками нелегалов.
Соотечественники давно в России
Если посмотреть на миграцию в российской перспективе исторически, то выяснится, что в Российской империи за 1800—1917 годы с территории современной России в окраинные районы выехало более 12,5 млн человек. В период СССР из РСФСР на территории, ставшие впоследствии новыми независимыми государствами, выехало ещё около 4 млн человек. В 1990-е годы ситуация изменилась. Россия формально превратилась из поставщика мигрантов в страну-реципиента. В нынешней России около 8—9% проживающего в ней населения родилось за пределами страны, что сопоставимо с показателями европейских стран. За постсоветский период, по официальной статистике, в Россию въезжало на 0,5—1 млн человек в год больше, чем выезжало. Основная масса приехавших выпала на трудное начало 1990-х годов, когда люди бежали из постсоветских республик, имея ещё действительные на тот период советские паспорта, поэтому их точный учёт невозможен.
И если для Европы и США мигранты в основной массе являются выходцами из отдалённого от них третьего мира и бывших колоний, то в России большая их часть — культурно и исторически близкие соотечественники по СССР. Что уже само по себе вряд ли даёт повод для морализаций о судьбах России, которую мы теряем благодаря мигрантам.
С другой стороны, распространённый миф состоит в том, что на пространстве СНГ осталось много русских, которых можно привлечь в Россию. На самом деле мифических миллионов русских в странах СНГ не существует. Те, кто хотел, давно переехал в Россию. Ресурс эффективной, то есть культурно и по языку близкой, иммиграции для противодействия естественной убыли населения является для России исчерпанным.
Опасность миграции преувеличена
Парадокс в том, что в 1980-е годы в РСФСР из остальной части СССР въезжало в разы больше людей, чем сейчас, когда Россия и бывшие союзные республики разделены государственными границами. В 1990 году миграционный прирост в России за счёт союзных республик составил 1,9 человека на 1000 населения, а в 2008 году оттуда прибыло только 0,2 человека на 1000 населения.
В СССР в условиях императива дружбы народов и интернационализма солидные потоки мигрантов вообще не могли получить статус политической проблемы. Миграция становится проблемой после СССР, когда вместо коммунистической идеологии на первый план выходит национализм. А для национализма всегда необходимы «свои» и «чужие».
Но хотя в последние годы разговоров о засилье мигрантов всё больше, сам поток приезжающих в Россию становится слабее. Число всех въехавших в Россию из стран СНГ за постсоветский период колеблется, по официальным данным, в пределах 4—5% от общей численности постоянного населения страны и не оказывает существенного влияния ни на демографию, ни на изменение национального состава. Если по переписи 1989 года в РСФСР число русских составило 81,5% от общей численности населения, то в 2002 году в РФ их насчитывалось 79,8%. Столь же незначительны и отклонения в численности других крупных национальностей — татар, украинцев, башкир и т.д.
В обозримом будущем толп мигрантов из ближнего зарубежья в России наблюдаться тем более не может и по другой причине. Из 15 постсоветских государств лишь в четырех наблюдается демографический прирост, то есть число детей на одну женщину выше 2,2. Это Таджикистан (3,4), Кыргызстан, Узбекистан и Туркменистан (2,5). Причём в последних трёх рождаемость лишь незначительно превышает смертность. Мигранты из Средней Азии едут в Россию не от избытка населения на малой родине. Люди в основном бегут от безработицы, бесперспективности и безденежья. И заняты они там, где обычно отказываются работать коренные жители России.
Конечно, не стоит идеализировать мигрантов, чей культурный уровень в массе ниже, чем в принимающем обществе, а склонность к социальной дезадаптации и криминальной сфере выше. В особенности это касается распространения наркотиков (см. опыт и статистику работы фонда «Город без наркотиков»).
Внутренние миграции
На деле гораздо большее экономическое и политическое значение для России имеет миграция населения внутри страны. Ежегодно в России около 4—5 млн человек меняет место жительства. Это на порядок больше числа мигрантов, приезжающих в страну извне. И проблемы, связанные с учёбой граждан или переездами в поисках новой работы, для России не менее важны, чем тонкий ручеёк международной миграции.
Основными направлениями внутренних миграций в России является отток населения с пустынного Дальнего Востока в европейскую часть страны, а также стягивание населения из сельской местности и малых городов в крупные мегаполисы. Эти процессы обусловлены сокращением местного рынка труда и возможностей улучшения и так низкого качества жизни. Ибо альтернативой вынужденной миграции часто являются социальная деградация, низкие доходы, ухудшение жизненной перспективы. При этом люди, меняющие место жительства внутри страны, выпадают из фокуса государственной политики. Например, все госпрограммы по поддержке трудовой миграции для освоения просторов оголённого и обезлюдевшего Дальнего Востока, который занимает почти половину территории страны, но где проживает лишь 13 млн человек, по сути, оказались отписками и фикциями, симуляцией государственной поддержки.
И угроза потери этих обширных территорий, о которой не устаёт повторять А. Храмчихин, является весьма реальной. Причём сценарий может быть реализован и мирным путём, если натурализованные китайцы, которые к середине ХХI века составят этническое большинство на Дальнем Востоке, просто воспользуются технологиями «мягкой силы». Инициируют референдум и проголосуют за отделение от России. Либо активизируют обширный конфликт, и Китай вмешается, так как, согласно Конституции КНР, он оставляет за собой право защищать этнических китайцев по всему миру. Поводов может оказаться достаточно. И России придётся с этим смириться, так как в военном отношении соотношение сил к тому времени у России и Китая станет окончательно неравным в пользу последнего. И такая потеря уже никогда не сможет быть отыграна.
Что делать?
Проблема миграции сегодня представляет собой болезненную реакцию на изменение направлений этих потоков, которые теперь текут от бывших колоний к метрополиям. С точки зрения развитых обществ эта трансформация видится как кризис, ухудшающий положение собственных граждан, которым приходится конкурировать «на понижение» с мигрантами на рынке труда.
В дешёвом труде мигрантов заинтересованы прежде всего работодатели и владельцы средств производства в стране — реципиенте миграции, а не сами трудящиеся. Однако если рынок труда имеет ниши для мигрантов, их ничто не остановит. Экономически Россия выглядит привлекательной для жителей всех стран СНГ, за исключением стран Балтии. Уровень ВВП на душу населения в России в 2008 году по паритету покупательной способности (ППС) составлял 16 160 долларов, что в 1,3—2,2 раза выше, чем в Белоруссии (12 344), Казахстане (11 563), Украине (7633), и в 5—8 раз выше, чем в Кыргызстане (2173), Молдове (3153), Таджикистане (1984).
И всё же драматизировать ситуацию с миграцией в Россию не стоит, так как она является органичной частью глобальных процессов движения людей в мире. Люди имеют естественное право свободно передвигаться по миру в поисках работы. Если это право на свободу передвижения и выбора места работы отнять, значит фактически признать расизм — мировое неравенство людей.
