С 2006 года у российских школьников и молодых людей в возрасте до 25–26 лет появилась реальная возможность выехать по молодежному обмену в Германию. С российской стороны этим занимается Федеральное агентство по образованию, а с германской – фонд «Германо-российский молодежный обмен». С главой фонда, бывшим послом Германии в Москве Хансом-Фридрихом фон Плетцем побеседовал корреспондент «МК».
Когда и как возникла идея наладить молодежный обмен с Россией?
Соглашение с правительством России о наращивании обменов было подписано в 2004 году. А в феврале 2006 года, после моего отъезда из Москвы, был создан наш фонд. Работу мы начинали с нуля, а сейчас общий объем обменов достиг 10 тысяч человек, примерно поровну с каждой стороны. Конечно, если сравнивать с молодежным обменом Германии с другими странами, это немного – скажем, в обмене с Францией за последние годы приняли участие до пяти миллионов человек. Однако дорога всегда начинается с первого небольшого шага. В будущем, уверен, наши контакты расширятся и с Россией.
Кто занимается обменом в наших странах?
В России эту работу ведут госструктуры. До сих пор обменом занималось Федеральное агентство по образованию. А вскоре этим займется недавно созданный Госкомитет по делам молодежи. В Германии обменом с Россией ведает независимый фонд «Германо-российский молодежный обмен». Он является юридическим лицом и имеет собственный бюджет. Часть денег поступает туда от частного бизнеса, часть – от государства, а все расходы находятся под строжайшем контролем аудиторов. Таким образом, наш фонд – плод государственно-частного партнерства. В этом, кстати, его преимущество перед российским партнером: вместо собственного бюджета он вынужден пользоваться деньгами Рособразования. А это значит, что масштаб обмена зависит от того, сколько средств выделит эта инстанция.
То есть каждая сторона платит только за себя?
Да, это один из главных принципов: дороги с односторонним движением быть не должно. Задача нашего фонда – оказание информационной, организационной и, конечно, финансовой поддержки участникам обмена с германской стороны. У многих из них не хватает средств, чтобы выехать самостоятельно, и наша задача – восполнить этот пробел. Наша доля финансирования составляет примерно 20%. Особенно важен этот фактор для школьных обменов.
Как они работают – на уровне отдельных школ? А как найти партнера новичку?
Обычно школа обращается за поддержкой в наш фонд. Например, класс из 25 учащихся немецкой школы вместе с учителем едет в школу-партнер в Ярославль, а на будущий год класс из Ярославля со своим учителем приезжает к нам. Мы им оказываем всю необходимую поддержку. Если партнера пока нет, то фонд поможет и здесь, например используя личные контакты. За время нашего пребывания в России мы с женой объездили всю страну и, в частности, посетили много школ. Мы в восторге от российских учителей: они такие серьезные, искренние, так верят в то, что занимаются самым важным делом на земле… Так что мы всегда поможем завязать с ними контакты. Есть и другие способы: недавно, например, немецкий город-порт Дуйсбург подписал соглашение о сотрудничестве с российской Пермью. Вот и надо одновременно запускать и обмен между школами этих городов (сейчас такой обмен происходит между 80 немецкими и российскими городами).
Сложность заключается в другом. Часть немецких родителей опасаются отправлять своих детей в Россию, «на дикий Восток». Мы же стараемся познакомить людей с истинным положением дел. Особенно убедительны рассказы побывавших в России детей и их учителей. Потихоньку мы пришли к мнению, что надо бы сначала отправлять в Россию именно учителей, чтобы потом они убедили родителей отпустить туда детей.
Как идет обмен – класс на класс или «поштучно», ученика на ученика?
С точностью до человека выезжающих мы не считаем. Исходим из того, что в классе примерно 25 человек, и приняв один класс из России отправляем взамен свой.
Где живут дети, приехавшие по обмену?
В Германии – как правило, в семьях, и мы считаем это крайне важным общественным фактором. В России бывает по-разному: здесь не все считают условия дома подходящими. И напрасно! Для детей это такое приключение – посмотреть, как живут люди в других странах!.. Например, когда живут вместе три поколения семьи, чего у нас обычно нет. А русская бабушка!.. В Германии такого нет: у нас бабушка только дарит подарки на Рождество да иногда подкидывает карманные деньги, вот и все. Так что это неоценимый опыт: за две недели узнаешь больше, чем турист за два года!
Есть ли возрастные ограничения для участников молодежного обмена?
Каких детей посылать, решают родители, а не фонд. Но самым оптимальным мне кажется возраст 13–14 лет. Особенно для российских школьников: в отличие от Германии, где в школе учатся 13 лет и заканчивают ее в 18–19, российские школьники оставляют школу в 16–17 лет. Следовательно, последние год-два им не до поездок – надо готовиться к выпускным и вступительным экзаменам.
Чем занимается группа, приехавшая по обмену, – учит язык, осматривает достопримечательности?
Тем, что ей интересно, а чем именно – решают сами участники. Однако это не просто турпоездка: ребята должны что-то сделать вместе. К примеру, первый обмен был между учениками художественных школ городов-побратимов Гамбурга и Петербурга. Они назвали свой проект «Фотокамера»: много снимали, а потом организовали большую совместную выставку. Она имела грандиозный успех, а часть экспонатов до сих пор висит в главном офисе фонда. Кстати, по завершении всех мероприятий мы готовим финансовый отчет – на них ведь идут и деньги налогоплательщиков!
Обязательно ли знать язык страны-партнера, чтобы стать участником обмена?
Нет, хотя желательно. Мы считаем, что участие в обмене может пробудить интерес к изучению языка после поездки.
На какой срок приезжают по обмену?
По-разному. Минимально – на неделю, хотя этого, конечно, маловато. Индивидуальная поездка может длиться до полугода.
В обменах можно участвовать в индивидуальном порядке? Кто имеет на это право?
Кто угодно. Это очень демократичный проект. Главное – иметь веские основания, а не быть чьим-то сыном или дочкой. Как правило, едут, чтобы изучать язык: он особенно нужен сейчас, в эпоху сильнейшей конкуренции. Германские работодатели очень заинтересованы в специалистах с русским языком. А в России, я знаю, востребован немецкий.
Но это, наверное, уже не школьный обмен?..
Да. Вторым крупным направлением нашей деятельности являются молодежные обмены – индивидуальные и групповые. Например, спортсменов, представителей общественных организаций, лидеров молодежных движений. Наконец, третье направление – профессиональные обмены. Поясню, что это значит. В апреле, например, полпред президента России в Сибирском федеральном округе Анатолий Квашнин обратился с просьбой помочь в подготовке молодых предпринимателей для освоения Сибири. Другим многообещающим проектом станет помощь в подготовке специалистов со знанием русского языка для германской компании Class (мировой лидер по производству сельхозмашин), открывшей завод в Краснодаре. Таких примеров множество.
Кто и как отбирает кандидатов для поездки?
В Германии есть специальный сайт фонда (http://www.stiftung-drja.de), где мы размещаем всю информацию. Ознакомившись с ней, любой желающий может скачать с сайта форму заявки на участие, заполнить и отправить обратно. Вопросы самые обычные: имя и фамилия, возраст, адрес, есть ли контакты с Россией и, главное, почему хочет участвовать в обменах. Ответы дают реальное представление о человеке и мотивах его просьбы. Затем выбираем лучших – тех, у кого самые серьезные намерения.
Многим отказываете?
У меня нет статистики, но шансы поехать очень высоки. Даже если не удалось поехать в этот раз, поедут в другой.
Российских соискателей отбирают тем же способом?
Это прерогатива российской стороны – наш фонд не может влиять на отбор российских кандидатов. Единственное, что мы можем, – предложить российской стороне привлечь к обмену российские школы, с которыми у нас сложились плодотворные связи. Конечно, есть некоторый риск, что чиновники попытаются отправить по обмену своих детей или племянников… Однако нам кажется, что с каждым разом критерии отбора становятся все более объективными. А кроме того, к нам точно приезжают не только из Петербурга и Москвы, но и из многих российских регионов. А в будущем мы сможем больше опираться на школы, с которыми установились прочные связи. Например, как у Ярославля с Гессеном: там в обменах участвует не меньше пяти школ и около десяти учителей немецкого языка.
