Государственная Дума пятого созыва приступила к своей работе. На своем первом заседании депутаты избрали спикера – Бориса Грызлова и его заместителей, заслушали доклад премьер-министра Виктора Зубкова.
Радио Свобода начало работы Думы прокомментировал либеральный политик, депутата прежних составов нижней палаты российского парламента Владимир Рыжков:
— Безумно скучное было заседание. Вообще, мухи мерзли на лету. Начать с того, что Борис Грызлов был избран открытым, подчеркиваю, открытым голосованием без альтернативы. Такого раньше не было. Ни одна другая партия, которая кричала о том, что они оппозиция, альтернатива, даже не выдвинула своих кандидатов на пост спикера. Все было расписано заранее, как у шулеров в карточной игре. Расписано кому, какие комитеты, девять вице-спикеров. Число комитетов увеличили, чтобы уважить всех уважаемых людей от всех фракций. Это больше всего напоминает прежние верховные советы СССР.
— У вас большой опыт парламентской работы. Не могли бы вы сформулировать, что главное, чего лишилась, на ваш взгляд, Государственная Дума нового созыва?
— Деградация парламента началась еще в 2000 году с приходом Владимира Путина к власти. Именно тогда началось систематическое снижение роли парламента в политической жизни страны. Я хочу напомнить, что первой реформой Путина была реформа Совета Федерации, которая изгнала избранных губернаторов из Совета Федерации. В итоге роль палаты резко снизилась. Затем началось наступление на политические партии. 30 партий было ликвидировано. Были ликвидированы одномандатные округа. В Думе возникло пропрезидентское большинство, которое само уже давно ничего не инициирует, а просто штампует инициативы президента. В целом парламент играет сегодня во многом символическую и имитационную роль, и перестал быть самостоятельным институтом, самостоятельной ветвью власти.
— Если попытаться все-таки найти что-то хорошее в деятельности этих новых депутатов. В частности, Галина Хованская, теперь депутат «Справедливой России», говорит о намерении заниматься социальными программами, чтобы как-то улучшать жизнь простых граждан России. Нельзя же спорить с тем, что у кого-то такие мысли, действительно, есть.
— Вы знаете, наша страна — чемпион мира по намерениям. Я вспоминаю, сколько было благих намерений в прошлые годы! Та же Галина Петровна Хованская, к которой я отношусь с огромным уважением, за четыре года не смогла провести свои поправки в Жилищный кодекс, хотя большинство из них были самоочевидными. Так что, намерения у всех хорошие, но в силу того, что парламент потерял полностью самостоятельную роль, вряд ли он что-то из этого сможет сделать.
— Так сложилось, что вы остались за бортом парламентской деятельности. Вам хотелось бы попасть в эту Думу?
— Вы неправильно формулируете. Я не остался за бортом Государственной Думы, меня оставили за бортом. Я четырежды участвовал в выборах Государственной Думы, и четырежды побеждал. И уверен, если в этот раз у меня была такая возможность, я бы победил в пятый раз. В таком парламенте быть нет никакого желания. Но я уверен, что если бы люди, подобные мне, понимающие парламент, как истинный орган народного представительства, как самостоятельный институт власти, были в парламенте, мы бы за это боролись. Думаю, что преуспели бы.
— Теперь, будучи не парламентским оппозиционным политиком, как вы планируете свою деятельность? Что должна делать оппозиция, на ваш взгляд, для того чтобы противостоять системе власти, в том числе и этой Государственной Думе?
— Сегодня все политики в России разделились на два лагеря. Одни, и их большинство, с удовольствием приняли новые правила игры, суть которых — имитация демократии, имитация парламентаризма, имитация многопартийности, имитация честных выборов. Другая часть политиков, к которым я принадлежу, не приняли эти новые правила игры, и продолжают бороться за политическую конкуренцию, за то, чтобы все могли участвовать в политической борьбе, в выборах и отстаивать свои взгляды. Постепенно быть политиком в России становится, как в советское время, быть диссидентом. Нам становится с каждым днем все труднее. Но, я думаю, что в ближайшие недели мы должны обдумать все, что произошло после 2 декабря, и попытаться найти новые методы работы.
— Вы считаете возможным объединение оппозиционных сил накануне президентских выборов? Или это невозможно, не смогут договориться?
— Никакого объединения не произошло. Касьянов, у которого много денег, идет самостоятельно. Борис Немцов идет самостоятельно. Буковского сняли с выборов. Я и Гарри Каспаров не смогли даже провести инициативные группы в силу противодействия властей. К сожалению, различные оппозиционные силы и лидеры, по-прежнему, действуют разрозненно, ставя на первый план свои корпоративные интересы, а не интересы общего дела.
— Есть такая популярная теория, что Государственная Дума играет роль экономического лоббиста. Определенные экономические группы выдвигают в Думу своих представителей, которые лоббируют там интересы тех или иных промышленных или региональных групп, и получают за это либо деньги, либо льготы.
— 10 лет назад это было совершенно так. Крупнейшие финансово-промышленные группы имели своих представителей в Государственной Думе и успешно лоббировали свои интересы. Сегодня это совершенно не соответствует действительности. Если и есть какие-то отдельные представители нефтяных компаний, или газовых компаний, или металлургических компаний, то их задача не столько лоббировать, сколько в случае чего попытаться помочь и защитить бизнес. Даже и на это надежды мало.
— Чем вы объясняете тот факт, что западные страны достаточно вяло отреагировали на итоги парламентских выборов в России, и не обратили внимание на многочисленные нарушения?
— Это объясняется тем, что многие из западных лидеров занимают откровенно циничную позицию. На словах, говоря о демократии, и о правах человека, и о защите демократических ценностей, на самом деле, они все чаще меняют наши свободы на наш газ. Газ и нефть становятся для них гораздо важнее и дороже, чем права человека и демократия в нашей стране.