Признаки революционной ситуации не просто созрели — они уже начали подгнивать, писал Лев Троцкий в Переходной программе IV Интернационала незадолго до своей гибели. Прав был Троцкий или нет, вопрос спорный, да и, прямо скажем, сейчас не особенно актуальный. Для нас важно, чтобы признаки революционной ситуации, если они обозначатся в человеческой истории вновь, не сгнили в который раз, как во времена Михаила Бакунина и Карла Маркса, Бориса Савинкова и Нестора Махно, Льва Троцкого и Владимира Ленина, «Красных бригад» и болтунов из парижских университетов.
Мир получил кризис — самый глубокий за последние 80 лет, утверждают эксперты. И одновременно мы все получили шанс изменить жизнь, сделать мир справедливым.
И мир вроде бы просыпается. «Новая газета» сообщает из Франции: «По данным профсоюзного объединения CGT, в Париже в шествии участвовали около 300 тысяч человек, а всего в 195 городах Франции — два с половиной миллиона. Самые мощные демонстрации состоялись в Лилле, Тулузе, Марселе, Лионе, Клермон-Ферране, Бордо. Власти насчитали чуть больше миллиона, но и этого хватило, чтобы выступления прошлого четверга встали в один ряд с социальными протестами середины 90-х годов. Во всяком случае, при президенте Николя Саркози такого еще не было. Профсоюзы позвали людей на улицы, чтобы заявить о несогласии с политикой правительства в финансовом кризисе. «Зарплаты не поспевают заинфляцией!», «Живущие на зарплату не должны платить за банкиров!» — это о том, что покупательная способность евро падает, а правительство за счет бюджетников спасает от банкротства «системообразующие» банки и компании» (Новая газета. 2009. № 8).
Во Франции, традиционно очень политизированной стране, бастовала четверть государственных служащих, работников государственного телекома, почты, половина учителей. «Бастовали санитары, газовики, персонал общественных телерадиокомпаний, но также частный сектор, адвокаты, врачи, автомобилестроители «Рено» и банковские клерки «Креди Лионне». В колоннах вместе шли металлурги, безработные, лицеисты, студенты, пенсионеры», — торопится донести «Новая газета», рупор российского либерализма.
Кстати, лет 20 назад большинство интеллигентов, что сейчас читают эти статьи в «Новой», смеялись над теми, кто осмеливался говорить о несовершенстве капитализма, о его кризисной природе. Им, этим интеллигентам, русским либералам, которые, сидя на кухнях, высмеивали революционеров, начиная от Радищева и Герцена, и проклинали социализм, «настоящий капитализм» казался лучшим из миров. И вот, наконец, и до них доходит, что разговоры о загнивании капитализма вовсе не были горячечным бредом Ленина и Троцкого. Бог с ними, с русскими либералами, они сошли со сцены и, похоже, навсегда: их идеи обанкротились еще задолго до того, как начали банкротиться банки Исландии.
В январе уличные беспорядки прокатились по Латвии, а потом по Литве. Эти страны еще недавно казались оазисами спокойствия и благополучия «новой Европы». Латвия переживает самый сильный экономический спад в Евросоюзе. ВВП страны в третьем квартале 2008 года по сравнению с тем же периодом прошлого года упал на 4,6 %, многие предприятия республики не справились с кризисом и объявили о банкротстве. Тяжелая ситуация сложилась в латвийских крестьянских хозяйствах. Из-за повышения налогов многие сельскохозяйственные предприятия обанкротились или оказались на грани выживания. В итоге сотни крестьян нагрянули в Ригу, перегородили тракторами центральные улицы столиц, развели костры и добились отставки министра земледелия Мартиньша Розе.
В Британии прошли несанкционированные профсоюзами «дикие забастовки». Бастовали 3 тысячи рабочих-нефтяников. В Исландии, где испустила дух финансовая система — тоже беспорядки: возмущенные граждане маленькой республики, известной своими гейзерами и другими северными чудесами, забросали банками йогурта здание правительства. Около 6 тысяч человек требовали немедленной отставки действующего правительства и призывали к установлению «новой демократии», передает Reuters. Установления «новой демократии» исландцы пока не добились, но правительство в отставку отправили.
В декабре бушевала Греция: ситуацию взорвало убийство полицейскими подростка-анархиста, но люди протестовали не только и не столько против полицейского произвола, сколько против политики правительства по сокращению социальных гарантий и т.д. Если бы дело ограничивалось только протестами против убийства анархиста, в Грецию не парализовала бы полуторамиллионная забастовка.
В ноябре бастовала Испания, в Барселоне обозленные рабочие жгли покрышки и катушки для кабелей.
И только в России лишь брюзжание и анекдоты о кризисе — а так население верит в Путина. Судя по опросам Левада-центра, в январе рейтинг премьер-министра вообще не претерпел никаких изменений: как и в конце декабря, его поддерживают 83 % населения. И 14 % придерживаются противоположной позиции. Что касается деятельности президента Дмитрия Медведева, то она устраивает 75 % россиян, и лишь 22 % высказывают им недовольство… Во Франции 2 с половиной миллиона недовольных вышли на улицы, а в России 83 % населения все еще верят в своего божка, надеются на него, несмотря на то что страна под его началом оказалась в яме. И что-то не верится, что «русский мужик долго запрягает», чтобы потом помчаться быстрее всех. Все уже давно стартовали, а наш мужик все спит, похрапывая и пуская газы.
Глядя на Запад со стороны, можно прийти в восторг. Все бастуют. Может показаться, что подтверждается теория множества, мол, все отряды сопротивления перешли в наступление на капитализм. Однако не надо, как это часто делают левые оптимисты, выдавать желаемое за действительное. Кризис порождает самые разные настроения. Если большинство французов, как показывают данные экзит-поллов, солидарны с забастовкой бюджетников и готовы потерпеть временные неудобства, то британские нефтяники бастовали против того, что правительство Ее величества дает рабочие места не им, коренным британцам, а «дешевым» работягам из Португалии и юга Италии.
В России же, если наш мужик наконец запряжет, то, скорее всего, это будут лошади национализма. В России, как и везде, капиталисты предпочитают нанимать «дешевых» иммигрантов, а не «коренных» рабочих — последние стоят дороже. А когда и «дешевые» иммигранты окажутся слишком дорогими, то на улице разрастется этническая malavita и начнется… Если крики об этнической преступности и в спокойные-то годы не утихали, то можно представить, какой вой на эту тему поднимется сейчас, когда нужно будет перевести ненависть граждан с истинных виновников беды.
Кризис может закончиться чем угодно. И социализм, и «новая демократия» не самые вероятные финалы, особенно для России. Конечно, если на Западе упрочится новое демократическое движение, то это отзовется эхом и здесь. Но гораздо вероятней воцарение «фашистской анархией», когда развалятся государства и их развалинах выстроится «полевая иерархия».
Банды и квазигосударства будут воевать друг с другом. Ситуация будет чем-то напоминать раннее европейское Средневековье, сразу после пришествия варваров, когда между собой дрались короли, чьи отцы еще были племенными вождями, и их банды. Только теперь «короли», «князья» и их дружины будут не на конях скакать, а разъезжать на БТРах и летать на вертолетах. Симптомы «фашистской анархии» мир ощущает давно: в бывшей Югославии, на Кавказе, в Латинской Америке и в Африке. Но скоро так будет жить весь мир. То, что мы видели в фильмах «13 квартал» или «Вавилон новой эры», станет нашей реальностью. Варвары возвращаются. Эпоха покоя закончилась. Гуманизм умер. Впереди война. И важно, чтобы она не стала той самой войной всех против всех, а стала последним и решительным боем, о котором поется в самом эсхатологическом гимне — «Интернационале». Только бы мужик не проспал …
