На днях мне довелось побывать в одной из старейших бизнес школ Великобритании. Ученые мужи, они же советники больших и малых политических партий, личные консультанты разных компаний делились своим видением того, в каком направлении будет дальше развиваться бизнес.
За обедом речь зашла о будущем, о светлом будущем после кризиса. Четверо мужчин… хотела было написать в строгих черных костюмах, но нет, костюмы были повешены на спинки стульев, галстуки и лица расслаблены. Четверо мужчин, каждый специалист в своей области, будь то брендинг или финансы, говорили о том, как быстрее и экономнее выйти из настоящего кризиса.
И тут разговор зашел про поколение Y («уай»). Если ввести это словосочетание в поисковик google, выпадет несметное количество трактовок этого термина. Если в двух словах, то ярлык поколения Y прилепился к тем, кто не знал безкомпьютерного и безинтернетного мира или родился на стыке этих миров. Кто-то считает, что это люди, рожденные в период с 1980 по 2000 годы, другие уверены, что настоящее поколение Y — это нынешние десятилетки. Главная черта этого поколения — технологическая продвинутость. А отсюда уже и другой способ мышления, более гибкий, более предприимчивый. И умение органически переключаться из одной реальности в другую (виртуальную).
Под это поколение и пытаются где-то перестроиться, а где-то и подстроиться бизнес гуру. Не только те, что сидели за одним обеденным столом в известной бизнес школе под Лондоном. На это поколение, помимо прочего, возлагаются надежды по выходу из нынешнего кризиса. Не все, конечно, ставят на «молодняк», но те, кто ставит пытаются внедрить новые (для масс новые) подходы к ведению бизнеса.
Ведь поколение Y, если верить всем этим бренд стратегам, не будет испытывать уважения к большим компаниям и корпорациям. Выросшие на и в социальных сетях они куда больше будут доверять микро-брендам. И сами будут создавать свои мини-сети, мини-компании, социальные партнерства.
— Время компаний-монстров истекает, — говорит мне профессор этой бизнес школы Дэвид Джеймс, вполне еще молодой и при том технически продвинутый мужчина. Однако никоим образом не посягает на принадлежность к поколению Y.
— Это мой 6-летний сын — поколение Y. Недавно у него выпал молочный зуб, он подходит ко мне и говорит: «папа, одолжи, пожалуйста, фотокамеру — я сфотографирую свой зуб и выставлю на e-bay».
Вот она гибкость мышления.
Еще одна важная черта нового поколения — желание не просто работать ради зарплаты, но и стремление приносить пользу обществу. И как бы пафосно и старомодно это не звучало социальное предпринимательство, по крайней мере, в Старой Европе и в США — уже дело настоящего, а не будущего. Если несколько лет назад вбив все в тот же поисковик google сочетание «social entrepreneurship» выпадало около 2000 страниц, то сейчас — более 2 миллионов.
Один из них, Мухаммад Юнус, основатель банка «Грамин» (Grameen bank), флагмана микрокредитования, даже получил Нобелевскую премию мира за свое начинание.
Таких социально повернутых бизнесменов становится все больше и поэтому тем, кому сейчас 5-10 лет вырастут именно с такой моделью ведения бизнеса перед глазами. И для них, убеждены мои собеседники за обеденным столом старейшей британской бизнес школы, будет совершенно естественно начинать свое дело с мыслью не столько о прибыли, сколько о пользе и о переменах, которые их дело сможет произвести в обществе.
Один из основателей интернет аукциона e-bay Джефф Сколл тоже с головой ушел в социально ответственный бизнес. Создал в Лос-Анжелесе независимую компанию Participant Media (ранний вариант Participant Productions), вкладывающую деньги в художественные и документальные фильмы, в которых есть социальный месседж. Будь то «Сириана» с Джорджем Клуни в главной роли (но главное не Клуни, главное — месседж) или «Неудобная правда» Дэвиса Гуггенхайма при активном участии бывшего вице-президента США Альберта Гора.
Когда Сколла спрашивают зачем он тратит свои заработанные миллионы на разные соцпроекты вместо того, чтобы бороздить моря-океаны на собственной яхте, он всегда вспоминает один эпизод из своей жизни. У его отца обнаружили рак, когда Джефф был еще подростком. «Я не боюсь умереть, — сказал ему отец, — мне лишь жаль, что я не сделал многое из то, что хотел».
Журналисты поколения Y навряд ли будут задавать такие вопросы. Скорее наоборот — удивление будет вызывать, почему человек просиживает штаны на яхте, когда его миллионы могли бы пойти в дело, которое может изменить чей-то микромир.
И главное, что социально ответственный бизнес с каждым годом становится все прибыльнее — люди , как выясняется, охотнее вкладывают деньги в то, что меняет их мир к лучшему.
Поколение Y придет и в политику. И если следовать логике развития этого поколения, им не захочется вступать в большие партии. Они будут создавать свои микро-партии и микро-альянсы. А если переложить эту схему на мою профессию журналиста, то должно получится следующее.
Президент страны, как один из главных ньюсмейкеров, когда к нему выстраивается очередь из журналистов, желающих взять интервью, должен отдавать предпочтение не большому имени, не CNN, а конкретному журналисту, который работает без посредников, диктующих свою волю (главного редактора, издателя).
Если на следующий день президент откажется от своих слов, потребитель информации будет точно знать: либо президент лукавит, либо журналист перевирает. Третьего не дано: их было двое — президент и журналист.
Не верится? Когда в 1995 году запускался e-bay — тоже не верилось. Как люди вслепую будут покупать и продавать? Главное и тут, и там- доверие. А оно переходит от безликих многотысячных корпораций к микро компании имени меня. Тебя. Его. Ее.
